Ребёнок в своем развитии проходит разные этапы взросления, каждый период ставит перед ним свои характерные задачи, формируются способы реагирования, закладываются определенные паттерны поведения, закладываются внутренние представления ребенка о мире и о себе, что такое норма, и на что он имеет право. И то, как этот процесс будет происходить, очень во многом зависит от окружения ребенка.
Если естественные процессы в развитии ребенка неоднократно прерываются, это приводит к остановке в освоении необходимых навыков и способностей. Происходит травматизация. Травма – это нарушение целостности живой ткани с повреждением его защитного механизма, она бывает и физическая, и психическая. И та и другая могут совмещать в себе признаки нарушения физического естества, функционального взаимодействия органов и нарушения адекватного состояния психики.
Последствия травмы ещё очень долго продолжают влиять на качество жизни человека ввиду того, что травма воздействует не только на сознание, но косвенно и на его бессознательное восприятие. Она производит как бы раскол внутри личности, приводит к образованию изолированных друг от друга частей.
При травмирующем воздействии на ребенка создается такой уровень стресса, который ребенок не в состоянии переработать сам. И в результате лишается какого-то важного аспекта в структуре своей личности. Рассмотрим, к каким последствиям приводят травмы довербального периода.
Довербальный период — это доречевая стадия развития ребенка (как правило, до трёх лет). К этому периоду относятся два временных отрезка – с момента зачатия и, примерно, до 3 месяцев, и второй период — с 1 месяца до полутора лет и далее.
Основная тема первого периода – определение опасности или безопасности этого мира и своего права быть в нём, своего права на жизнь.
Основная тема второго периода – право на свои потребности, право чувствовать, выражать и удовлетворять их, право быть принятым таким, какой ты есть.
Ребенок в первый период не является существом, способным существовать отдельно. Он полностью зависим от матери или других опекунов. Безопасность ребенка и удовлетворение его насущных потребностей — это основа его нормального развития в этот период. Ощущение безопасности существования, права на жизнь, на своё место в этом мире, право быть вместе с другими становится основной темой развития. Через руки матери, её прикосновения, её отзывчивость на его нужды, ребенок узнаёт, каков этот мир, опасен или безопасен. Хорошо или плохо, то, что он сам есть в этом мире. Через тон голоса, через выражения лиц опекунов, ребенок узнает: — он радость для других или беда, он хороший или плохой. Если мама отзывчива, сразу кормит, меняет пелёнки, берет на ручки, много улыбается и разговаривает с ребенком, у ребенка остается убеждение что мир безопасен, а сам он хорош. Если он долго остается один, на него никто не обращает внимания, его кормят не по необходимости, а по часам, на его плач не реагируют, — у ребенка формируется ощущение своей ненужности в этом мире.
Сформировавшиеся в этот период убеждения об опасности этого мира и своей ненужности очень трудно изменить в дальнейшем, и зачастую, без длительной психотерапии, невозможно. Всё, что угрожает существованию ребенка, вызывает у него ужас и формирует непрекращающееся состояние тревоги. И подобная травма может произойти ещё внутриутробно. Причиной может быть нежеланная беременность матери, нахождение её в хроническом стрессе или в опасных ситуациях, физическая болезнь, депрессия, химическая зависимость и т.д. Все эмоции матери через гормоны, через кровеносную систему достаются ребёнку. Такому маленькому человеку нечем пережить опасность небытия, его психика и мыслительный аппарат ещё не сформированы. Тогда внутреннее Я спасается с помощью расщепления, вытеснения из сознания того, что нельзя пережить. Во взрослом возрасте этот механизм продолжает действовать, разделяя стрессовые переживания на части: мысли отдельно, ощущения, чувства, импульсы – отдельно. Все эти аспекты событий хранятся в разных, закрытых для доступа, файлах и папках памяти.
У взрослых людей, зачастую, довербальная травма проявляется в сложности распознавать и говорить о своих чувствах. Такой человек отгораживается от других людей, он как будто находится за стеной и не может выйти к окружающим. Ему очень трудно создавать отношения, другие люди ему непонятны, он испытывает страх в контактах с другими людьми. Частой проблемой становится соматизация – те эмоции, которые не могут быть проявлены, они в виде мышечных зажимов остаются в теле, в плечевой зоне, ногах. Контакт у таких людей с собственным телом затруднен. Задачей становится восстановление контакта со своими чувствами, со своим телом. Такие люди вынуждены постоянно контролировать этот мир, так как он очень опасен и ему нельзя доверять.
Под влиянием травмы может сформироваться и совсем другая приспособительная реакция. Она характеризуется сильной эмоциональной включённостью в процессы взаимодействия с людьми, стремлением всё время быть в контакте.
Самое страшное – это быть в одиночестве, быть покинутым. В теле такого человека скапливается много энергии, особенно в грудной клетке, а в голове — мало. Большой уровень эмоций мешает строить в голове реалистичные причинно-следственные связи. Непрекращающаяся тревога не позволяет понимать другие свои потребности кроме стремления быть вместе с кем-то. Любое действие партнёра, направленное на увеличение дистанции или интерпретируемое так, вызывает поднятие тревоги, ощущение боли и эмоциональный всплеск. Отдаление вызывает ужас. Это жизнь в страхе остаться одному. Эти люди создают со-зависимые отношения. Они готовы терпеть любые побои, любую несправедливость по отношению к себе, только бы не остаться в одиночестве.
В возрасте от 8 месяцев до 2,5 лет ребёнок начинает ползать, вставать, ходить, пытается потрогать всё, что может достать. И… становится неудобным для взрослых. Если его стремление познавать и исследовать окружающий мир постоянно останавливать пугающим, некорректным образом, то во взрослом возрасте это может привести к следующим проблемам: человек может не понимать своих желаний и импульсов к действию. Его навыки выбирать, тянуться к чему-либо, хватать, притягивать к себе и отпускать, слабо развиты. Тогда в его жизни может присутствовать скука и неудовлетворённость. Он включается в процессы других людей, чтобы заполнить свою собственную внутреннюю пустоту. Либо может развиться другая крайность: у человека может быть большое количество неорганизованных импульсов, и он будет хвататься то за одно, то за другое, быстро теряя интерес и, не доводя начатое до конца.
Травмы развития или структур характера часто становятся препятствием в построении качественных близких отношений, личностной и профессиональной реализации человека.
То как с ребенком обращаются опекающие его взрослые, формирует определенный тип привязанности, который будет проявляться в отношениях с партнерами, будет влиять на семейную жизнь.
Типы привязанности исследовал Джон Боулби. Он обнаружил, что дети, которые растут в детских домах и сиротских приютах, часто страдают различными эмоциональными проблемами, включая неспособность установить близкие и продолжительные отношения с окружающими. Боулби показалось, что такие дети неспособны любить потому, что на раннем этапе жизни упускают возможность крепко привязаться к материнской фигуре. Боулби также наблюдал подобные симптомы у детей, которые в течение некоторого времени росли в нормальных семьях, но затем были надолго разлучены с родителями. Казалось, что эти дети были настолько потрясены, что навсегда отказались от тесных человеческих связей. Подобные наблюдения убедили Боулби, что нельзя понять развитие, не уделив пристального внимания связи «мать — ребенок», как эта связь формируется и почему она столь важна, что, если её нарушить, это приводит к тяжелым последствиям.
В своём исследовании в 1970-х годах психолог Мэри Эйнсворт значительно расширила положения оригинальной работы Джона Боулби. Её новаторское исследование «Странная ситуация» выявило серьёзное влияние привязанности на поведение. В ходе исследования ученые наблюдали за детьми в возрасте от 12 до 18 месяцев, фиксируя их реакцию на ситуацию, в которой они ненадолго оставались одни, а затем воссоединились со своими матерями.
Основываясь на наблюдаемой исследователями реакции, Эйнсворт описала три основных стиля привязанности: надежный, тревожно-амбивалентный и избегающий. Позже, в 1986 году, исследователи Мейн и Соломон на основе результатов собственных экспериментов добавили четвёртый стиль привязанности, назвав его дезорганизованной привязанностью.
Ряд проведённых позже исследований подтвердили идею о стилях привязанности, предложенную Эйнсворт, и показали, что от стиля привязанности во многом зависит поведение человека в дальнейшей, взрослой жизни.
Современная психотерапия, представленная большим разнообразием направлений: психоанализ, гештальт-терапия, эриксоновский гипноз и пр., — обладает достаточно эффективным набором методов и техник работы с любыми травмами, в том числе и происшедшими ещё в перинатальный период развития человека до формирования у него полностью созревшего головного мозга.
Очень хорошие результаты показывает метод регрессионной терапии. Он очень успешно работает с материалом сознательного опыта, бессознательного опыта и опыта коллективного бессознательного, который существовал всегда и продолжает существовать в настоящее время в виде образно-фантазийных «сюжетов-пазлов». Любые образно-фантазийные сюжеты могут быть развернуты во времени в виде определенного процесса и восприняты сознанием человека, они лабильны и поддаются переформатированию. Благодаря возможности взаимодействия с образно-фантазийными сюжетами в состоянии бодрствования, пациент приобретает возможность привести патологически диссоциированную личность к интеграции в общую систему личности.
Паттерн — набор стереотипных поведенческих реакций или последовательностей действий.
Светлана Бурилина,
психолог, г. Партизанск