Приближается День Шахтера и невольно в голову приходят воспоминания о событиях, связанных с трудовой деятельностью на шахте «Глубокая». А началась она с 1 сентября 1959 года. Прошло всего 15 лет со дня окончания Великой Отечественной войны, последствия которой ещё чувствовались во всём.
Шахта строилась во время войны, конечно, на скорую руку. Не будем придираться, но по сегодняшним меркам, это было довольно убогое предприятие. И у меня остались очень тяжелые воспоминания об этом периоде.
Сейчас в прессе обсуждаются вопрос о 4-х дневной рабочей недели, а тогда был 8-ми часовой рабочий день, 6 дней в неделю. Представьте себе, как это, 8 часов загружать уголь на скребковый конвейер, в ограниченном рабочем пространстве, в пыли. Причем, отсчет рабочего времени начинался с момента прибытия на рабочее место, в забой. А до этого нужно было добраться до шахты, собраться в кабинете у начальника участка, получить наряд на работу, пойти в раздевалку и переодеться в шахтёрскую робу, подойти к вертикальному стволу, спуститься в шахту, и следовать к рабочему месту. А после окончания смены проделать тот же путь, да ещё помыться под душем и одеться в чистое бельё. Получается никак не меньше 12 часов в сутки.
В то время в шахте широко применялся женский труд, не только мотористками, но и на довольно тяжелых работах.
Лирическое отступление 1
Вспоминаю я свою первую производственную практику. После 2-го курса института, нас, где-то 6-ых студентов направили на практику в п. Липовцы Приморского края на шахту № 4. Вручили нам Карагандинские лопаты (они считались очень удобными и прогрессивными) и назвали навалоотбойщиками — нагружать уголь на конвейер.
Не скажу про других, но я, отработав первую смену, чувствовал себя полным трупом. Долго стоял под душем, и всякие мысли лезли в голову, вроде таких, что единственная радость при такой жизни – это постоять под тёплым душем после смены. И так продолжалось, наверное, больше недели. Но постепенно организм привык к такой нагрузке, и жизнь показалась не такой уж скучной. А к концу практики я стал признанным профессионалом. И после окончания практики начальник участка попросил меня поработать ещё хотя бы месяц. Я согласился, хорошо заработал и поправил студенческий бюджет. Приехал к родителям, поделился своими успехами. Они таких денег никогда не видели. И отец, конечно, в шутку сказал: «Зачем тебе учиться, если можно зарабатывать такие деньги».
Конечно, условия труда на любой шахте лёгкими не назовешь. Но есть отдельные шахты, где условия труда официально признаны особо тяжелыми и опасными. К такой категории относится и шахта «Глубокая»:
- сверхкатегорная по выделению метана;
- опасная по взрыву газа и пыли;
- опасная по горным ударам и внезапным выбросам угля и газа;
- отрабатывая пласты все крутого падения — 45%.
Но, наверное, самый главный бич – это пыль. Во время работы в лаве нескольких отбойных молотков в рабочем пространстве, в зоне дыхания забойщика, — тёмная ночь. Виден только свет от фонаря шахтёра. И говорить о какой-то максимально допустимой норме пыли в рабочем пространстве не приходится.
Такая картина была не только в Партизанске, а и по всей угольной отрасли. В этом я убедился, побывав на экскурсии на одной из аналогичных шахт в Донбассе (это был уже не 1959 год, а 70-е годы.) И трудно представить, но в то время не было никаких средств пылеподавления, никаких индивидуальных средств защиты органов дыхания. Хотя была и горная техническая инспекция, и профсоюзы. Почему-то все на это закрывали глаза. И век шахтёров в таких условиях был до обидного коротким.
Но жизнь продолжалась. Мы были молоды, полны энергии, слегка одурманены Советской пропагандой – на такие мелочи не обращали внимание, считали, что всё правильно, всё так и должно быть. Шахтёры интенсивно работали, шахта уверенно выполняла и перевыполняла государственный план. Все были довольны.
По большим праздникам – 7 ноября и 1 мая – не только шахты, но и все предприятия города выстраивались в колонны, украшенные лозунгами, транспарантами, красными знаменами и проходили мимо трибуны у памятника В.И. Ленину. Руководители городского комитета КПСС, городского исполнительного комитета, передовики производства с трибуны прославляли трудовые коллективы, а мы в ответ произносили здравицу в честь Партии (КПСС) и Правительства.
Характерной особенностью того времени было широкое социалистическое соревнование. Различными видами соревнования была охвачена вся страна. В городе соревновались шахты с шахтами, участки с участками, бригады с бригадами и много всего другого.
Высшей формой соревнования было зародившееся в 1958 году соревнование за звание «Бригады коммунистического труда»: учиться, жить и работать по-коммунистически. У нас на шахте такого звания была удостоена бригада, которую возглавлял известный забойщик Черяпкин Иван Семенович. Будучи горным мастером, мне посчастливилось работать с ним в одной смене. Внимательно к нему присматривался — абсолютно честный, добросовестный, безотказный труженик. Его бригада показывала хорошие результаты и партийный комитет шахты «завербовал» его и сделал маяком социалистического соревнования. Чувствовалось, что он гордился своим статусом. Но чего-то особенного, заметно отличающегося от рядовых бригад, чего-то «коммунистического», извиняюсь, я не разглядел.
Можно по-разному относиться к этому явлению. Но без всякого сомнения, социалистическое соревнование – этот важный элемент социалистической формы бытия, было мощным оружием в руках КПСС. Именно благодаря ему вся страна была охвачена единым трудовым порывом, страна уверенно развивалась, успешно преодолевая разрушительные последствия Великой Отечественной войны.
По мере укрепления экономики страны, всё больше внимания уделялось и угольной отрасли. Постепенно был отменен в шахте женский труд. Это очень важное и политическое, и социальное мероприятие. Но по моим наблюдениям, женщины, работавшие в шахте, не особо радовались этому новшеству.
В 1963 году угольная отрасль, наконец-то, была переведена на 6-ти часовой рабочий день, 6 дней в неделю. Через несколько лет, в 1967 году, шахтёры с большей радостью встретили весть о переходе на 5-ти дневную рабочую неделю. Понятно, что шахта не могла работать в режиме 5+2. Шахта работала 6, а иногда и 7 дней в неделю. Рабочие и инженерно-технические работники отдыхали по 2 дня в неделю по скользящему графику, а вот старшим ИТР, руководителям участков, два дня выходных в неделю — и не снилось.
Лирическое отступление 2
Иметь два выходных в неделю было моей заветной мечтой, к сожалению, несбыточной. Не то, что два, а даже один день не всегда получался. У нас на шахте, да и вообще в отрасли, были суровые нравы. Считалось, что, если руководитель после окончания рабочего дня не спешит домой, а сидит в кабинете или у диспетчера, хотя ничем не занимается – значит «болеет» за производство. А если шахта ещё и не выполняет план – то руководству, начальникам участков, про выходные надо забыть. В подтверждение своих слов приведу забавный случай.
Как-то я исполнял обязанности директора шахты. А дело было 1 мая. Первого числа каждого месяца руководители предприятий должны были лично докладывать генеральному директору «Приморскугля» результаты работы за прошедший месяц. Зная «заскоки» гендиректора Анатолия Васильевича Лисуренко, я собрался, пошёл на шахту и расположился в кабинете. Шахта уложилась во все показатели, настроение приподнятое, набираю номер и начинаю доклад. Но Анатолий Васильевич прервал меня и спросил, откуда я звоню. Я ответил, и чувствовалось, что он остался доволен. А вот мой коллега Бондарь Анатолий Александрович, потерял бдительность и позвонил из дома, и когда ответил на такой же вопрос, который был задан мне, «Генерал» не стал с ним разговаривать, посоветовал прийти на шахту и позвонить из кабинета.
Считается, что после войны угольная промышленность в СССР была восстановлена только 1950 году, и начался, так называемый, «золотой век» угольной промышленности, продолжавшийся до 1988 года. Этот период сопровождался непрерывным ростом объема угледобычи, наращиванием производственных мощностей предприятий, повышением технологического уровня угледобычи, совершенствованием способов разработки месторождений, внедрением рациональных систем труда и производства (альбом «Шахтерская Слава — Приморскуголь 70 лет»).
На шахтах Партизанска ничего не было разрушено, наоборот, они строились в военное время и уверенно развивались в ногу со страной. И шахта «Глубокая» так же развивалась, реконструировалась, своевременно подготавливала новые горизонты. И на моих глазах горные работы опустились с горизонта 394 метра на горизонт 814 метров. И шахта «Глубокая» стала самой глубокой на Дальнем Востоке, а может быть и во всей России.
Шахта воспитывала нас, мы воспитывали шахту
И воспитала она замечательный трудовой коллектив. Основу шахты составляли пять участков по добыче угля, в состав которых входили очистные (по добыче угля) и проходческие бригады. Имелся так же участок капитальных работ.
Таким образом, постоянно были в работе 5 бригад по добыче угля и 6-7 бригад подготовительных (проходческих) бригад. Все бригады были укомплектованы специалистами-профессионалами высокого разряда. Шахта воспитала целую плеяду талантливых рабочих, ИТР всех уровней, служащих. Чтобы никого не обидеть, не буду называть имена.
Все шахтёры, проработавшие много лет на шахте, удостоены особого почёта и уважения.
По моим понятиям, государство в отношении шахтёров было скупо на поощрения и похвалы. За мою бытность только считанные единицы шахтёров были удостоены Правительственных наград. А ведомственные награды — «Шахтерская слава» — распределялись по шахтам по случаю великих праздников и в ограниченном количестве по отношению к списочному составу работников.
Их хватало, не в обиду будет сказано, только на самых передовиков производства, бравших высокие обязательства в соревнованиях, выполнявших нормы на 150 и более процентов, выполнявших пятилетку в 4 года (были и такие). Им надо было давать не «Шахтёрскую славу» а Героя.
Многие же работники, проработавшие на шахте десятки лет, систематически выполнявшие технические нормы, честно выполнявшие должностные обязанности, были обделены вниманием.
И вся эта работа по поощрению была пущена на самотек.
Чтобы не углубляться в эту тему, приведу пример, а дальше думайте сами.
Как-то недолгое время, менее года, мне довелось быть директором шахты «Глубокая», и решил я попробовать разобраться в этой стихии. И удачный случай как раз подвернулся. Как всегда, на 7 ноября и 1 мая шахте выделялось определенное количество наград «Шахтёрская слава», почётные грамоты, ценные подарки и т.д. Все эти награды распределялись по участкам и цехам. И руководители участков в письменном виде предоставляли кандидатуры для оформления праздничного приказа. Попросил отдел кадров принести аналогичные списки к 7 ноября прошлого года. Сравнил списки – больше половины претендентов оказались одни и те же люди…?
В своё время я обратил внимание, что в начале моей карьеры на шахте практически не было горных инженеров. И главный инженер — горный техник. На уровне участков было много практиков – замечательных людей. Это кажется странным, потому что во все предыдущие годы факультет ДВПИ (Дальневосточный политехнический институт) выпускал 2 группы горных инженеров (40-45 человек). Оказывается, все они разлетались по другим регионам. Но в 1957 году вся страна была поделена на СОВНАРХОЗЫ – Советы народного хозяйства. После чего Приморский Совнархоз всех выпускников горного факультета ДВПИ оставлял у себя, не отправлял в другие регионы.
Так я расстался с мечтой поехать на Сахалин, и с 1958 года на шахты начали направляться выпускники горного факультета. С нашего выпуска было распределено на шахты Партизанска 9 человек. На шахту «Глубокая» — 4 человека. Молодые горные инженеры быстро набирались опыта, углубляли полученные знания с учетом конкретной обстановки, и со временем заняли все ключевые должности. Я с удовольствие назову их имена – вместе мы трудились в течении многих лет.
Это Кондранин Анатолий Иванович, главный технолог; Никифоров Юрий Данилович, Колесников Анатолий Семенович – заместители главного инженера; Зайц Адольф Георгиевич – главный механик; Любецкий Геннадий Иванович – главный маркшейдер; Гетун Владимир Иванович — главный энергетик, Еркина Идея Ивановна — начальник ОТЗ; Устинова Галина Анатольевна — главный экономист.
С такими кадрами можно было решать любые задачи и проблемы. Многие из них, впоследствии стали большими начальника – директорами шахт и Шахтоуправлений», занимали высокие должности в объединении «Приморскуголь».
Старался как можно меньше нагружать вас специальными терминами и понятиями. Кратко скажу, что к концу 1988 года, перед закрытием, шахта была достаточно приличным современным передовым предприятием. За это время были решены многие проблемы и усовершенствованы многие процессы угледобычи:
- Внедрение комбайновой добычи на пластах крупного падения;
- Применение мокрого бурения (подача воды в буровые штанги) при проведении горных выработок;
- Применение металлического крепления горных выработок. Металлических тумб для управления кровлей;
- Совместно с научно-исследовательским институтом разработаны и внедрены безопасные схемы отработки пластов, опасных по горным ударам и внезапным выбросам угля и газа;
- При предварительном нагнетании воды в угольный пласт перед выемкой угля и появлении индивидуальных противопылевых респираторов практически была решена проблема пылеподавления (без индивидуальных респираторов шахтёры отказывались спускаться в шахту);
- Проведение восстающих выработок в направлении сверху вниз. При проведении таких выработок снизу-вверх это самая опасная процедура;
- И много чего другого.
Все эти новшества позволили шахте почти в 2 раза увеличить добычу угля, в течении многих лет быть передовиком в социалистическом соревновании, успешно выполнять и перевыполнять 5-летние планы, завоевывать всевозможные вымпелы и переходящие красные знамена. И, конечно, лучшим признанием заслуг шахтёрского коллектива явилось награждение орденом «Знак почёта».
При этом ни в коем случае не хочу умолять патриотические чувства представителей других шахт. Все шахты не всегда работали стабильно, в том числе и «Глубокая» У всех были взлеты и «пережимы». Но переходящее красное знамя — победитель в соревновании, установленное Краевым Комитетом партии и объединения «Приморскуголь», как на фронте, никогда не падало на землю. И побывало в красных уголках всех шахт. Каждая шахта получила свою минуту славы. Не забуду оговориться, что желающих работать на шахте было значительно больше, чем было предусмотрено шахтным расписанием. И это один из важных критериев успешной работы предприятия.
К сожалению, не могу я написать, что вместе с техническим прогрессом, с увеличением производительности труда, объемов добычи угля улучшалось и социальное положение шахтёров. Напротив, конечно, 6-ти дневная рабочая неделя, переход на 2 выходных в неделю – это прогресс. Добавлю: в городе Партизанске работал замечательный профилакторий для шахтёров. Получить путевку в него не было проблем. И в течении 24 дней шахтёр получал бесплатное питание и оздоровительные медицинские процедуры по показаниям. А также «тормозок» на рабочую смену. Но этого недостаточно. Вопрос обеспечения шахтёров благоустроенным жильем практически не решался. И шахтёры, проработавшие всю жизнь на шахте, уходили в мир иной из барачного жилья, где зимой приходилось топить печь, воду носить из колонки и зимой, и летом, а «удобства» были на улице. У шахтёров имелись честно заработанные деньги, но купить на них они мало что могли.
Ухудшение обеспечения шахтёрских регионов продовольственными и промышленными товарами в условиях тотального товарного дефицита нарастало в стране. И в конце 80-х годов начались массовые забастовки шахтёров в стране и у нас в городе. Государство как-то пыталось спасти ситуацию, но уже было поздно. Начавшиеся в 1989 году забастовки имели глубокие экономические и политические последствия, что привело к смене политического строя. На смену социалистической, плановой системе хозяйствования пришел капитализм. И шахты Партизанска, существовавшие за счет дотаций государства, стали никому не нужны. И не только шахты, но и, собственно, вообще такие города как Партизанск и тысячи других подобных поселений.
Но город чудом выжил, благодаря новым энергичным людям, к которым мы относимся по-разному – предпринимателям. А от шахты «Глубокая», как и от других шахт города не осталось и следа. Сегодняшние молодые люди будут ходить по ухоженным дорожкам на месте бывшей промплощадки шахты и даже не подозревать, какие здесь кипели страсти.
Не хочется заканчивать на такой печальной ноте, поэтому…
Последнее лирическое отступление
Вспоминая свою трудовую деятельность, могу сказать, что честно и напряженно трудился. Но чтобы внести что-то личное, прославить своё имя – не получилось. Правда, занесен с такими гигантами, как Алексей Степанович Аллилуев, Н.А. Буткин, С.Б. Липский и многими другими ИТР в книгу «Шахтёрская слава» под рубрикой: «Они внесли огромный вклад в развитие предприятий Сучана». А министр угольной промышленности Братченко Б.Ф., удостоил меня «Почетной грамотой за внедрение новой техники», есть у меня и Шахтёрские славы» и медаль к столетию со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Это вроде бы и личный вклад, но не совсем личный. Это заслуга многих людей и рабочих, и ИТР.
Есть такая поговорка – «Лошадка везет, а извозчик получает на чай», но одной мыслью, грешен, себя тешу. Много лет работал начальником вентиляции на шахте «Глубокая». Работы – уйма, особенно рутинной. Согласно штатному расписанию, руководит участком начальник, помогает заместитель и помощник. Работали дружно. Но если случалось упущение в работе, упрекнуть в чем-то помощника нельзя.
Руководил, как говорится, в ручном режиме, обязанности помощников нигде не были прописаны.
Но однажды меня осенила мысль, и я внимательно прочел ещё раз правила безопасности в угольных шахтах (с приложениями две книги). Выписал все функции, которые возложены на участок вентиляции. Распределил их между заместителем и помощником, себе оставил опции, которые, согласно правилам, никому поручать нельзя. Другими словами, составил своим помощникам должностные инструкции, утвердил главным инженером. Работать всем стало намного интереснее, все были довольны и участок успешно справлялся со своими обязанностями.
Я это к тому, что спустя несколько лет такая идея пришла в голову и в Министерстве угольной промышленности. И соответствующий институт разработал, были переданы на шахты и другие предприятия должностные инструкции от директора шахты до горного мастера. И как тут не вспомнить нашего уважаемого директора Горина Якова Никифоровича. Однажды он собрал нас на совещание. На столе красовалась большая стопка документов. Он положил на них, как на Конституцию, левую руку и сказал: «Будем работать по-новому. Вот здесь лежат ваши должностные инструкции, ваши права и обязанности. Изучайте их и исполняйте.»
Но, как известно, жизнь многогранна и уложить её в какие-то ограниченные рамки невозможно. «Инструкция дана человеку не для замены разума, а в дополнение к оному», — так когда-то увещал своих поданных Пётр 1. Оно так и есть. И случай представился. На одном из совещаний, когда проблема не решалась и не было крайних, каждый ссылался на должностную инструкцию, Яков Никифорович стукнул кулаком по столу и пригрозил: «Какие вы все молодцы, работать не хотите, прикрываетесь должностными инструкциями».
Но жизнь продолжается. На смену шахтёрам – гвардия труда, пришла совершенно другая гвардия. Звучит другая музыка, кипят другие страсти, мы уже забыли, как звучат раздирающие душу сирена горноспасателей. Когда в ожидании беды замирали сердца многих матерей, жён, родственников шахтёров. С каждым годом неумолимо сокращается число ветеранов-шахтёров, живых свидетелей трудовых шахтерских будней. С каждым годом День Шахтёра становится короче и короче, уступая место Дню Города.
Но никогда не померкнет шахтёрская слава, не забудутся шахтёрские трудовые подвиги и вклад шахтёров в становление города Сучана – Партизанска. И порукой тому будут и известные художественные произведения, и другие печатные издания, прославляющие достижения шахтёров, музей города и, конечно, скромный скверик у школы № 2, где установлен памятник «Шахтёрская слава». Сюда всегда будут приходить люди. К нему никогда «не зарастет народная тропа». И шахтёрские дела и шахтёрская слава не померкнут никогда!
На этом заканчиваю, поздравляю шахтёров-ветеранов и всех жителей города с предстоящими Днём Шахтёра и Днём города и шлю свои наилучшие пожелания!
С уважением,
Георгий Буглак,
ветеран шахты «Глубокая», главный инженер шахты (1972 г – 1985 г)